Работай, кошка, работай!

Венгерская притча


Жил на свете совсем бедный парень. А женился на дочке богатого. Перед венцом она одно условие жениху поставила: как бы ни было, но она никакую работу делать не будет. Хватит им на жизнь и того, что она в дом принесла. И ещё взяла с жениха слово, что он никогда её бить не станет.
Парень на всё согласился. Да только приданого жены не так уж много и было. И скоро стал он опять работать до кровавого пота — то в лесу деревья валит, то в поле трудится, — а молодая жена дома сидит, пальцем о палец не ударит, с соседками лясы точит.
Так шли дни, недели, месяцы. Помалкивает бедняк, жену не бьёт, обещание выполняет. Но только однажды терпение у него кончилось. Утром, перед тем как на поле идти, говорит он кошке:
— Слушай ты меня, кошка, да на ус наматывай: покуда я в поле работаю, ты у меня дом приберёшь, ужин состряпаешь и кудель напрядёшь одну шпулю. Не выполнишь — поколочу, до самой смерти будешь помнить.
Слышит это жена, но молчит, а про себя думает: «Ах ты, Господи, видно, муж мой ума решился».
Слышала ли кошка, неведомо, потому как дремала у печи, даже глаз не открыла.
— Ну, всё, сделаешь как сказано, — добавил хозяин, — работай, кошка, работай, не то быть тебе битой.
Тут жена не выдержала, вмешалась:
— И что это вы говорите нелепое, муженёк, да кошка и понять вас не может.
— А мне всё равно, может или не может, — закричал муж, — а дело чтоб было сделано! Больше-то мне некому в этом доме приказывать!
С тем и ушёл. Жена дома осталась, кошка дремала на лавке. Дело уже к полудню шло, вдруг хозяйка и говорит:
— Работай, кошка, работай, не то муж мой поколотит тебя!
Кошка, ясное дело, и ухом не повела. «Ну, что ж, — подумала молодая хозяйка, — поколотят тебя, не меня». И пошла прочь со двора, к одной заглянула соседке, к другой, завечерело уже, когда она домой воротилась. В доме, конечно, не убрано, не подметено, ужина нет и кудель не прядена.
Приходит хозяин домой, видит, что кошка ничего не сделала.
Рассердился он, схватил кошку, привязал её жене своей на спину, взял ремень и отхлестал как следует. Кошка визжит, хозяйка плачет-заливается, руки сложив, мужа своего молит:
— Смилуйтесь, добрый муженёк, не бейте больше кошку, она ведь работать не может!
— Не может, говоришь? — кричит муж. — А кто ж вместо неё работать будет, не ты ли?
— Я, я буду работать, — клянётся жена, — только не бейте кошку!
Опомнясь немного, бросилась жена к отцу своему, стала плакать да жаловаться, как жестоко избил муж бедную кошку у неё на спине. И про то рассказала, какое дала обещание. Отец ей говорит:
— Что ж, доченька, коль уж дала обещание, что будешь за кошку работать, придётся тебе потрудиться, иначе и завтра кошке несдобровать.
И приказал он дочери домой идти, к мужу. «Теперь, — говорит, — там твоё место». Да только не пошло, видно, наказание впрок: молодая хозяйка и на следующий день все дела на кошку оставила. Правда, муж её, уходя, и на этот раз не ей, а кошке наставления давал. «Работай, — говорит, — кошка, работай, не то будешь битой».
Вечером приходит хозяин домой, а кошка опять ничего не сделала. Что ж, привязал он кошку жене на спину и так ремнём отхлестал, что бедная кошка, извиваясь, всю спину хозяйке исцарапала.
Побежала молодая жена к отцу своему жаловаться, но отец и слушать не стал, велел домой возвращаться.
Опять наступило утро, хозяин кошке опять приказывает:
— Значит, так, кошка, слушай: дом приберёшь, подметёшь, ужин состряпаешь, кудель напрядёшь, а не то быть тебе и в третий раз битой.
Похоже, кошка стала хозяина понимать, потому что едва его голос услышала, опрометью из дому бросилась. Да только напрасно она испугалась: не пришлось ей трудиться. Всё за неё сделала молодая хозяйка. Дом прибрала, пол вымела, воды принесла из колодца, огонь развела и такой ужин состряпала, что и король был бы доволен. Успела она и кудель напрясть, да не одну шпулю, а три. Просто кошку пожалела, оттого и смирилась. Да и кого ж ей было жалеть, как не кошку? Не свою же спину!
Приходит вечером хозяин домой, а стол уж накрыт. Всё стоит горячее, запах такой, что и сытый есть захочет. Больше кошке в том доме не перепадало.