Чьё дерево манго!

Пришёл к Бирбалу крестьянин по имени Кешав и пожаловался:
— Господин визирь! Я посадил манговое дерево, поливал его много лет. И вот, божьей милостью, в этом году дерево уродило. Увидал плоды мой сосед Пемла, пожадничал и затеял ссору со мной — говорит, будто это его дерево. Можно ли надеяться, ваша милость, что вы рассудите нас по справедливости и накажете соседа за жадность?
С большим вниманием слушал крестьянина Бирбал, затем отпустил и приказал опять прийти завтра. Тут же Бирбал велел позвать крестьянина Пемлу.
— Пемла! Чьё это манговое дерево на полянке? Оно в этом году первый раз зацвело и принесло плоды.
— Ваша милость! Это дерево — моё. Семь лет подряд я его поливал, выхаживал, а когда нынче появились плоды, то староста Кешав позарился — моё, говорит, дерево. Вы для нас как отец родной, решите дело по правде.
— Так. Теперь скажи, кто сторожит дерево?
— Защитник бедных! Мы оба вместе наняли сторожа, он и сторожит, да и сами мы всё время ходим туда, поглядываем.
Бирбал отпустил Пемлу и призвал к себе сторожа.
— Кто нанял тебя сторожить манговое дерево?
— Защитник бедных! Я только два месяца сторожу. Наняли меня двое — Кешав и Пемла, а кто из них хозяин, я не знаю.
Бирбал продержал весь день сторожа у себя, а вечером сказал ему:
— Ступай сейчас к Кешаву, а потом к Пемле и каждому скажи так: «К твоему манговому дереву пришли грабители, хотят обобрать все плоды, иди спасай дерево». Но, — добавил Бирбал строго, — гляди! Ни слова лишнего не вымолви. Скажешь, что велено, и тотчас иди домой. Для проверки я пошлю с тобой двух человек.
У сторожа от сердца отлегло, от радости он ног под собой не чуял. Беднягу весь день трясло от страха — кто знает, что с ним визирь сделает?
Бирбал приставил к сторожу двух солдат и наказал им тайком приметить, что он скажет Кешаву и Пемле, что те ответят, что станут делать, а потом прийти и про всё ему, Бирбалу, рассказать.
Сперва все трое пошли к Кешаву, но не застали его дома. Тогда сторож позвал его жену и сказал:
— Когда Кешав придёт, скажи ему: «К манговому дереву пришли разбойники, хотят обобрать плоды, иди спасай дерево».
— Ладно, — ответила жена Кешава, — как он придёт, сразу же скажу, что вы велели.
Один солдат спрятался возле дома Кешава.
Сторож пошёл к Пемле, но его дома не было, и сторож повторил те же слова его жене, а потом ушёл домой.
Другой солдат незаметно пролез в какой-то закуток и стал ждать Пемлу.
Вскорости Кешав воротился домой, и жена повторила ему наказ сторожа.
— Пропади оно пропадом, это дерево, — сердито отозвался Кешав. — Что мне до него? Моё оно, что ли? Я нарочно завёл эту свару, хотел позлить Пемлу, выгорит — хорошо, а не выгорит — ну и ладно! Охота была ночью, в потёмках, бежать и ввязываться в драку из-за дерева.
Солдат ни слова не пропустил из речей старосты и поспешил к Бирбалу, чтобы поведать обо всём, что услышал. Пока он был в пути, воротился домой Пемла. Только ступил ногой на порог, как жена пересказала ему слова сторожа. Пемла схватил оружие и — за дверь. Жена хотела подать ужин, но он и слушать не стал.
— Я тут буду рассиживаться, а там разграбят моё добро — ведь семь лет трудился, дерево выхаживал, — сказал он жене. — Нет, побегу скорей, поесть успею, когда справлюсь и приду домой. А коли пропадёт мое манго, то и кусок в горло не полезет.
Побежал Пемла к дереву и не вспомнил, что на дворе ночь, ни зги не видно.
И другой солдат вышел из потайного места и заспешил к Бирбалу. Оба солдата рассказали визирю подробно про всё, что видели и слышали.
Назавтра пришли оба крестьянина к Бирбалу.
— Братцы, расследовал я ваше дело и узнал, что оба вы — хозяева того дерева, и потому решение моё таково: соберите с него плоды, разделите поровну меж собой, а потом дерево срубите и дрова тоже разделите на двоих — пополам. Ступайте исполняйте, что сказано.
Обрадовался Кешав такому приговору, а Пемла даже в лице переменился.
— Ох, ваша милость! — сказал он с обидой в голосе. — Да разве можно так делать! Ведь плоды манго ещё маленькие, совсем неспелые, что пользы их срывать? И зачем вы хотите убить дерево? Уж раз такая ваша воля — отдайте его хоть Кешаву, только не губите манго понапрасну…
Больше Пемла не мог ни слова вымолвить, комок подкатил к горлу.
Тут визирь сделал знак солдатам — дать плетей Кешаву. Староста струсил и взмолился:
— Господин советник! Не бейте меня, винюсь — дерево не моё, а Пемлы.
Так Кешав сам признался в обмане. А Бирбалу только того и надо было. Он вынес решение, что дерево — Пемлы, Кешаву же велел дать наказание по заслугам.