Сыновья хитрой матери

Дело было, как рассказывают, в жаркий летний день. Одетые в лёгкие одежды Бирбал и Акбар прохаживались в саду, и летний ветерок веял прохладой. Они гуляли вдоль ограды, разговаривая о том о сём. Вот и спрашивает падишах:
— Почему это торговцев часто называют сыновьями хитрой матери? Так ли это, Бирбал? В самом ли деле они такие уж хитрецы?
— Да, владыка мира! Торговцы и вправду такие.
— А чем ты можешь доказать свою правоту?
В это время мимо сада шли с базара четыре купца и несли чечевицу. Дождался Бирбал, пока они поближе подойдут, поманил их и говорит:
— Скажите-ка, почтеннейшие купцы, как называется то, что вы несёте?
Удивились торговцы и призадумались. «Кто же чечевицы не знает? Ясно, что Бирбал неспроста спрашивает, да и падишах рядом стоит. Тут какая-то тайна. Отвечать надо, хорошенько подумав». Пошептались они между собой и пришли к одному: если назвать чечевицу чечевицей, падишах, пожалуй, будет недоволен, но как же её назвать? Пока они думали да гадали, падишаху наскучило ждать, он и говорит:
— О чём задумались, господа купцы? Почему молчите, разве вы не знаете, как это называется?
Один торговец взял в горсть несколько зёрен.
— Владыка мира! — говорит. — Мне кажется, что это вика.
— Хузур, вроде бы похоже на горох, — отозвался другой купец, — но мельче гороха. Что-то не припомню, как это называется.
— Сдаётся мне, что это перец, — добавил третий.
— С ума вы, что ли, сошли? Это чечевица, самая обычная чечевица! — вскричал падишах.
— Да, да, покровитель бедных! Она самая, она самая! — в один голос отозвались торговцы.
— Она самая? А что именно? Почему не говорите, как она называется?
— Ваше величество! Она называется так, как вы сейчас сказали, — юлили торговцы.
Но и падишах был не промах.
— А как называется?
Торговцы опять пустились на хитрость:
— Покровитель бедных! Мы уже забыли.
— Я сказал, что это чечевица.
— Да, да, точно, ваше величество! Она и есть!
Так они ни разу слово «чечевица» и не выговорили.
И как ни бился падишах, так и не смог заставить их назвать чечевицу чечевицей и, развеселившись, отпустил с миром.