Боюсь данайцев, даже дары приносящих

С латинского: Timeo danaos et dona ferentes [тимэо данаос эт дона фэрэнтэс].
Из «Энеиды» (песнь 2, ст. 15 и следующие) римского поэта Вергилия (Публий Вергилий Марон, 70—19 до н. э.), который сделал латинское переложение эпизода из поэмы «Одиссея» легендарного поэта Древней Греции Гомера (IX в. до н. э.).
Данайцы, после долгой и безуспешной осады Трои, решили пойти на хитрость: соорудили огромного деревянного коня, внутри которого спрятались лучшие воины. Это сооружение оставили у стен города, а сами сделали вид, что покидают город, и погрузились на суда, стоявшие на реке Троаде. Горожане вышли на пустынный берег и потащили этого коня в город, несмотря на предостережения пророчицы Кассандры и жреца Лаокоона, который, зная о хитрости врага, воскликнул: «Quidquid id est, timeo Danaos et dona ferentes» [квидквид ид эст, тимэо данаос эт дона фэрэнтэс] — «Что бы это ни было, я боюсь данайцев, даже дары приносящих!»
Ночью данайские воины вышли из чрева коня, перебили стражу у городских ворот и впустили своих товарищей в Трою, которые успели на своих кораблях вернуться к городу. Троя была взята.
А жрец Лаокоон поплатился за свои предупреждения: богиня Афина Паллада, которая в этой войне помогала данайцам (с ее помощью они и построили своего коня), наслала на Лаокоона и его сыновей огромных ядовитых змей, и они умертвили его. Эта сцена запечатлена в известной древнегреческой скульптуре (I в. до н. э.) трех мастеров — Агесандра, Афинодора и Полидора.
Иносказательно: предостережение от любого дара, каких-либо уступок со стороны врага.